Говорите интереснее, мне скучно
На самом деле это, кажется, проблема только в том случае, если видеть разницу между живым человеком и сколь-бы-то-ни-было гениально созданным персонажем: первый всегда богаче, страннее, многограннее, сложнее и нелогичнее художественного образа, и об эту разницу можно биться, пока не разобьешься вдребезги, все равно без толку. Можно сыграть одну плоскость, но Вселенную в себя не вместишь - свихнешься, потому что одна Вселенная в тебе уже есть. Поэтому мы и играем исторических персонажей как литературных: под одним углом, с тем объяснением, которое лично тебе впору. А живой человек, когда-то ходивший по Земле или продолжающий ходить, лишь краешком платья выглядывает из-за этого одного угла. Все, что мы можем - это делать вид, что граница между жизнью и литературой проницаема в обе стороны.
А что до литературы, то есть один способ делать ее хотя бы отдаленно похожей на жизнь, сформулированный Теннесси Уильямсом в неожиданной ремарке пьесы "Кошка на раскаленной крыше" (процитировано![[info]](http://l-stat.livejournal.com/img/userinfo.gif)
lord_julian на недавнем заседании нашего славного книжного клуба, да продлятся его годы):
Раскрывая характер персонажа пьесы, следует кое-что оставить недосказанным, тайным, подобно тому как в жизни характер никогда не раскрывается до конца и многое в нем остается тайной, даже если это ваш собственный характер в ваших собственных глазах.
Это обстоятельство не освобождает драматурга от обязанности наблюдать и исследовать со всей закономерной четкостью и тщательностью, но оно должно отвратить его от "патентованных" выводов, от облегченных, поверхностных толкований, которые делают пьесу только пьесой, а не ловушкой, призванной поймать живую правду человеческой жизни.
Кажется, до сих пор этой скользкой чертовке удавалось избегать любых ловушек.
А что до литературы, то есть один способ делать ее хотя бы отдаленно похожей на жизнь, сформулированный Теннесси Уильямсом в неожиданной ремарке пьесы "Кошка на раскаленной крыше" (процитировано
lord_julian на недавнем заседании нашего славного книжного клуба, да продлятся его годы): Раскрывая характер персонажа пьесы, следует кое-что оставить недосказанным, тайным, подобно тому как в жизни характер никогда не раскрывается до конца и многое в нем остается тайной, даже если это ваш собственный характер в ваших собственных глазах.
Это обстоятельство не освобождает драматурга от обязанности наблюдать и исследовать со всей закономерной четкостью и тщательностью, но оно должно отвратить его от "патентованных" выводов, от облегченных, поверхностных толкований, которые делают пьесу только пьесой, а не ловушкой, призванной поймать живую правду человеческой жизни.
Кажется, до сих пор этой скользкой чертовке удавалось избегать любых ловушек.
">
">
">
">
">
Был такой сериал - "Театр Рэя Брэдбери", одним своим названием передающий то, что это человек делает. Его тексты - это, в общем-то, театр, с любовно выстроенными декорациями, тщательно продуманными репликами и той дозой романтической приподнятости, без которой сцену легко спутать с реальностью, а этого - по правилам игры - делать нельзя. 
. За что люблю Брэдбери - так это за его способность брать из детства ВСЕ, не фильтруя, не только сахарные радости, но и замогильную жуть; он отнюдь не считает, что ребенком быть легко.
Как объясняться в любви к части себя? К тому, без которого тебя бы не было и мир в радиусе твоего взгляда выглядел и пахнул бы совсем по-другому? К своему практически третьему родителю, вплетшемуся вкрадчивой шелковой нитью в твою ДНК?
Самое сложное в попытках рассказать про Очень Популярную Книгу - это постоянные сбивки с собственно рассказа о книге на совершенно внетекстовую вещь: объяснение природы популярности. Если книга плохая, то кроме этих объяснений в рассказе не остается ничего, и тогда ребром встает вопрос: при чем тут литература? "Девушка с татуировкой дракона" - в общем, не самая плохая книга. И рассказать о ней можно и без обязательных реверансов в сторону биографии писателя, прошлой и будущей экранизаций, экскурсов в социально-экономическую историю Швеции, выдержек из психиатрических исследований и прочая. Во всяком случае, можно попробовать.